Правдивейшее повествование о необыкновенном происшествии...

[Евгений Востросаблин]

Правдивейший отчёт об одном, поистине необыкновенном происшествии автосалонном...


Русского Православного Человека имя держать честно и грозно!

(В связи с тем, что, несколько лет назад, на одном из известных русских православных сайтов знакомств и нежданно-негаданно, и уж совсем не к месту народилась-явилась вдруг на свет Господень-Божий некая «тема« о современнейших, наилучших автомобилях, усердными трудами собравшейся там компании быстро превратившаяся в некий роскошнейший, подробнейший, иллюстрированный каталог "самых крутых", самых "навороченных тачек")


... Совершенно согласен с Вами, ma chere, в том, что тут и вправду нужен удар мечом, и никак не меньше… никак не меньше… Ну, что же, извольте, попробую.... Вот, прошу Вас- некая, скажем так, правдивейшая зарисовка с натуры. Ну, стало быть....

В один из весьма престижных московских автосалонов входит Он. Берёт со столика несколько проспектов и технических описаний, листает, прогуливается, осматривает….. И всё бы, кажется, как обычно, но вот только впечатление этот человек производит довольно странное вот именно тем, что, с одной стороны, одет для подобного заведения довольно скромно, а, с другой стороны - опытное чутьё на клиента, некая профессиональная интуиция продавцов автосалона подсказывает, что этого посетителя и вовсе, и нимало, кажется, не затруднит купить при случае что-нибудь даже и самое роскошно-дорогое, да ещё, при этом- и чуть ли не зевнув от скуки…

А что уж и совсем и удивительнее, да, пожалуй, и неприятнее всего для элитарного персонала, весьма гордящегося ( mille pardons, messieurs-Dames!) торгашеской причастностью своей к товару как нельзя более и ''элитарному'', и статусно-престижному, ну, словом- ''эксклюзивному'' то и совсем уже диковинное чувство, ощущение, к тому сводящееся, что словно бы не кто иной, как некий знатный древнеримский патриций »собственной персоной» выбирает себе отнюдь не какой-нибудь, скажем, »Ломбарджини» ослепительный, а и всего-то навсего некую вполне заурядную эдакую “живую покупку” на рабовладельческом рынке….И никуда от этого неприятнейшего ощущения фотомодельным продавщицам не деться, никак не избавиться….Наконец, одна из них, с каким-то неясным, безотчётным страхом в душе подходит к этому страннейшему, необычайному покупателю, в холодной задумчивости остановившемуся перед товаром, и повествует о том, о сём поистине соблазнительно-восхитительном (а впрочем, и в самом деле весьма “информативно”)…. Необыкновенно её смущает, бедную, лишь то, что клиент взирает на неё каким-то совершенно неподвижным, стальным взглядом, прямо в глаза, вовсе даже как будто и не слушая, и не слыша ничего, а только лишь как-то холодно и недоумевая, и удивляясь- и кто это вдруг перед ним, и откуда, и зачем…. Ну, словом- вот и смолкла, и как-то на полуслове вдруг осеклась юная дама автосалонно-подиумная, и померк стальной, невидящий, обидно уязвляющий взгляд незнакомца, и, как бы очнувшись, как бы спохватившись, незнакомец вдруг рассыпался перед юной девицей-дамой в благодарностях за чрезвычайно ценные сведения, ею сообщённые….

Далее Он без лишних слов, незамедлительно оплатил покупку, и здесь произошло нечто преудивительное, коему во всех летописях отечественных автосалонов и не сыскать ничего подобного….А именно- незнакомец, буквально пнув ботинком своё сверкающее статусное приобретение «взад» (в багажник), и- громогласно, и- во всеуслышание, словом- на весь автосалон, повелительно произнёс -“НУ, ЧТО ЖЕ... Я ПОКУПАЮ ТЕБЯ, ГРУДА ЖЕЛЕЗА. СЛУШАЙ ЖЕ ВЕРХОВНУЮ ВОЛЮ ГОСПОДИНА ТВОЕГО. “

И тут, к совершеннейшему изумлению присутствующих, “покупающих и продающих”, из железной утробы этого элитарного, вожделенно-престижного «нечто» раздалось, дрожащим трусливым голоском враз и присмиревшего, и перетрусившего наглеца, с которого в одно мгновение сбили всю его самовлюблённую наглость спесивую - “CЛУШАЮ И ПОВИНУЮСЬ, ГОСПОДИН МОЙ!”

-“Ну-те с, итак.... я купил тебя, железка самодвижущая, лишь потому, что ты и впрямь, думается мне, будешь немного понадёжнее и подолговечнее железяк тутошней сборки. Но если ты, раб, посмеешь в моём присутствии интересничать своим, так сказать, “дизайном”, всячески “хорошиться” перед Господином твоим формами соблазнительными твоими, эдакими “эксклюзивными функциями” да “ современнейшими опциями” величаться и горделиво предо мною раздуваться, то я мигом обменяю тебя с весьма солидной доплатой на другого железного раба, тутошней сборки, стало быть- вдвое-втрое дешевле тебя. Другого железного раба, говорю я, который шустро, рабски исполнительно, услужливо-проворно и молчаливо- покорно будет доставлять РУССКОГО ПРАВОСЛАВНОГО ЧЕЛОВЕКА туда, куда ему будет угодно, и прочее житие свое ничтожное препровождать в гараже, получая от Господина своего ровно столько, сколько нужно (бензин да регулярный техосмотр), страшась даже напомнить Господину о себе. И за все твои сотни и сотни так называемых “лошадиных сил”, то есть- за поистине богомерзкое, высокомернейше-спесивейше- надменное величание твоё перед Лошадью, этим дивным созданием Господним-Божиим, тебе бы, ничтожная железка , следовало, и по всей Божеской справедливости, ровно столько же хороших ударов кнутом в твоём автостойле гаражно-мегаполисном- по одному, и- с размаху, и- сплеча, и- наотмашь за каждую благородную “лошадиную силу”….. Ибо тебе, ничтожная четырёхколёска, очень, конечно же, мечталось бы чуть ли не “денно и нощно” приходить своему Господину своему, РУССКОМУ ПРАВОСЛАВНОМУ ЧЕЛОВЕКУ, на ум в эдаких, скажем, соблазнительных видениях, да и вообще служить бы для Господина твоего предметом и гордости, и некоего ничтожнейшего самодовольства за свой, так сказать, ”социальный статус”, и некоего тщеславия от обладания тобою, железка самодвижущаяся и так далее...

Ибо ты, в безмерной наглости своей, мечтаешь украсть да выкроить и в Душе, и в мыслях-помыслах, , и, словом- во всём Внутреннем Мире у Благородного Человека, Господина твоего, побольше местечка для себя за счёт родных наших васильков, ромашек и колокольчиков, за счёт, дубов, берёзок и елей, за счёт крохотных птичек-пташек наших Божьих, за счёт русских ёжиков, зайчишек, мишек косолапых и лисичек-сестричек, за счёт скромных, русских, и деревенских и сельских домиков-домишек, по самые окошки в снегу утопающих, за счёт малых детишек русских, по самые глазки тепло укутанных заботливой мамой в грубые старенькие бабушкины платки,

за счёт Пушкина и Данте, Шекспира и Сервантеса, за счёт Баха, Бетховена, Моцарта и Чайковского, Толстого и Достоевского, Лермонтова и Тютчева, Гоголя и Тургенева, Сурикова и Крамского, Шишкина, Поленова и Нестерова…. Наконец, говорю-грохочу-объявляю я тебе во всеуслышание, раб железный- остерегайся приходить Господину твоему на ум сверх того, когда в тебе есть потребность, не то и громко взвоешь-возопишь, и восплачешь ядовито-бензиновыми слезами твоими о том счастливейше-незабвенном для тебя дне, когда ты, горделивый и сверкающий, вознамерившийся “элитарничать”, оглушительно впечатлять и незабываемый эффект производить, сошёл с конвейера где-нибудь в Детройте, Турине или Токио".

И с этими словами, произнесёнными в полнейшей тишине (при том, что и вся немая сцена живо напоминала знаменитую заключительную сцену из “Ревизора” Николая Васильевича Гоголя), отдав короткие распоряжения в службу доставки магазина, куда следует перегнать машину, и вперёд оплатив расходы за эту услугу, страннейший незнакомец, обернувшись в дверях, в последний раз окинул взором всё сие сверкающее элитарное великолепие, холоднейше усмехнулся и, коротко поклонившись, как будто бы растаял, растворился в воздухе….
_________________
VIR PROBUS

[Нинка]

С упреком к гордыню человеческую. И когда человек держится как машина. И когда человек гордится машиной.
_________________
Люблю тебя, Россия моя!